Ю.В. Полева обнаружила в Российском государственном историческом архиве письмо крестьянина Андрея Ветрова в Святейший Синод. Этот бывший молоканин, направляясь паломником в Киево-Печерскую лавру, встретил в Воронеже некоего старца Григория. Старец и благословил его на основание монастыря, подчеркнув древнюю святость этого места, где подвизались пустынники в пещерах меловой горы, а в самих пещерах по его сведениям находилось множество святынь. Андрей просит старцев с Афона, пришедших на паломничество к святой горе указать место пещер, которое им известно и получает ответ «время их еще не пришло». Также некий крестьянин рассказывает историю, как проезжавший казак увидел у Святой горы монаха, собиравшего хворост, но тот скрылся в «дыре» под можжевельником.

Сама же женская община возникла здесь в начале 1860-х гг., когда помещик и надворный советник Петр Иванович Персидский выделил ей для основания 455 десятин своей земли со старым дубовым лесом (официально эта земля будет подарена позднее его женой). Со всех сторон это место окружено меловыми белыми горами, на берегах Иловли стояли вековые дубы и стелился можжевельник. На северо-западной окраине слободы Ольховка находится курган, называемый Святой горой или Святой могилой, а возле него бьёт родник. По легенде, останавливавшийся здесь князь Александр Невский просил татарского хана облегчить тяготы русских рабов, строивших каменный брод через р. Иловлю. Старожилы рассказывают, что когда-то здесь стояла церковь, ушедшая под землю от истовых молитв иноков Каменнно-Бродской Белогорской обители.

История будущей обители началась с того, что П.И. Персидский едет в Москву, где приобретает три иконы: Преображения, Богородицы и Богородицы Всех скорбящих радости и две большие иконы Троицы в серебряном и золотом окладах. Вернувшись, помещик поделился с женой Серафимой мыслью об основании общины, и та, поддержав её, сама включилась в работу. Она поехала в Саратов к епископу Иоанникию, и получила благословение на строительство. Владыка предложил ей первую настоятельницу в период 1865-1867 гг. схиигумению Афанисию (Пелагея Николаевна Водолагина, мещанского происхождения) из Дубовской женской общины и четырех монахинь. Сначала общинники числом до 60 человек жили в частном доме с. Каменный Брод. Но вскоре число сестер возросло до 90 человек.

Община сначала управлялась 12-ю выборными старшими сестрами. Насельницы ходили по селам, прося крестьян помочь в строительстве. Сразу начали возводить каменный двухэтажный келейный корпус, на первом этаже которого, рядом с трапезной устроили домовую церковь - теплую, однопрестольную, без колокольни в честь иконы Богородицы «Всех скорбящих радости». 5 октября 1865 г. владыка Иоанникий прибыл в общину и освятил церковь. Каменный монашеский корпус был окончательно построен в 1867-1868 гг. В 1868 г. настоятельницей стала монахиня Смарагда из Рыбинского монастыря, в 1869-1874 гг. обителью управляла Александра Агафоновна Виноградова (бывшая дворовая крестьянка Тульской губернии). Именно при ней 08.12.1873 г. император утвердил определения Священного Синода от 18.05.1873 г. и 14.09.1873 г. об утверждении женской общины в Каменном Броде. По своей структуре женская община напоминает монастырь, отличаясь лишь тем, что её члены следуют монастырскому уставу, не принося монашеского обета.

В 1875-1879 гг. настоятельницей пребывала Мария Игнатьевна Лобачёва (крестьянка Аткарского уезда). С 1879 г. бремя начальствования взвалила на себя Вера Филиппова, из духовного звания, находившаяся в 1844-1865 гг. в Тульском Успенском монастыре, а с 1865 г. - в Саратовском Крестовоздвиженском. Ситуация в общине при ней усложнилось, т.к. Персидский активно вмешивался в монастырские дела, не хотев признавать её полноправной начальницей. Помещик обвинил Филиппову в злоупотреблениях, растрате церковных средств, подлоге и гонениях на сестёр, но она была оправдана. В 1886 г. бывшие сёстры Пелагея Васильевна Акимкина и Марфы Косминовна Лукъяненко подали жалобу в Саратовскую консисторию на имя Святейшего Синода, где жаловались на свою начальницу. Согласно документам Российского государственного исторического архива речь идёт то о 14, то о 43 удалённых Филипповой насельницах. После долгого разбирательства и судов с вдовой Персидского Серафимой, консистория отметила поразительную склочность выгнанных сестер, и безосновательность их неоднократных доносов. В 1885 г. духовные власти приказали, чтобы насельницы, возвращённые в общину, слушали свою управительницу и не занимались её очернительством, а саму Филиппову освободили от суда и следствия. В 1889 г. она постригается с именем Афанасии.

Несмотря на все тяготы, число сестер прибавлялось, и общинная жизнь продолжалась. Рядом они обнаружили незамерзающий целебный источник, всего же насчитали 9 родников (даже радоновый и сероводородный), вода некоторых из них наполняла специальный бассейн. Продолжалось строительство - монахини возвели хлев для крупного рогатого скота, конюшню, свинарник, птичник, пекарню с келейной и избой для пекарей (последняя позже была переделана в трапезную для нищих), появилась и гостиница для паломников. Разрасталась монастырская слобода, где жили паломники и местные служки и приказчики. Приезжали лечиться с молитвой и члены известных дворянских фамилий - Голицыны, Строгановы, Трубецкие. У подножия пещерной горы сохранились остатки мощёной кирпичом так называемой «царской дороги», проложенной якобы для проезда на лечение «на воды» дочери Петра I будущей императрицы Елизаветы.

Насельницам хватало забот: двое сестер обучились выпечке хлеба и других кондитерских изделий в Царицыне - и сразу заработала своя пекарня. Хлеб в монастырской пекарне вышел хорошего качества, за просвирками каждое утро приезжало много священнослужителей со всей волости. На третий год своего существования община уже начала кормить нищих. Для постных дней Персидские разрешали в речке Иловле в их участке ловить рыбу неводом. Кормили монахинь и свои пруды, также рыбу покупали у дубовских рыбаков. В жилом корпусе одна келья была выделена под мастерскую, где сестры учились золотошвейному делу и вязанию кружев. Из московской епархии прибыла монахиня, владеющая этим мастерством, и стала обучать сестер. Сестры обшивали и крестьян, ходили по сёлам и помогали бедным многодетным семьям. В 1877 г. во время русско-турецкой войны в общине образовался так называемый «отряд сердобольных монахинь» из 10 человек. Они изготовляли корпию, бинты и бельё для отправки раненым солдатам.

Люди, видя их трудолюбие, также не оставались в долгу и поддерживали обитель. Так, в 1871 г. в пользу Свято-Троицкой женской общины перечисляют пожертвования: крестьянин Прокопий Лемешкин - 450 руб. + материал на 370 руб., крестьянка Ксения Валентиновна Семиненкова - 800 руб. + флигель с сенями и амбаром на 600 руб. Монастырю принадлежали земельный надел в 485 дес., пожертвованный Серафимой Персидской в 1874 г., и в 109 дес. 970 саж., подаренный по духовному завещанию вдовы хорунжего Астраханского казачьего войска Прасковьи Прохоровны Кабатовой в 1887 г.

Через последний участок в 1892 г. проходит линия Тамбово-Камышинской железной дороги. Поэтому владельцы дороги обращаются к общине с просьбой о выкупе земли под дорогу и предлагают заплатить по 60 руб. за десятину. Но после упорных торгов, проводившихся казначей общины Панковой, специальная комиссия назначает цену в 100 руб. за десятину, мотивируя это тем, что насыпь делит данный участок пополам и затрудняет его использование. В итоге за 2 дес. 1910 кв.саж. монахини получили 279 руб. 46 коп.

Несколько крестьянских семей были переселены к обители Персидским для ухода за хозяйством. Зацвели здесь и фруктовые сады. В 1885 г. сёстры просят Царицынское уездное земское собрание освободить общину от земского сбора на фруктовый сад, оценённый в 600 руб., и дом с флигелем стоимостью в 13000 руб. (в нём помещалась трапеза и жилые помещения). Но собрание отклонило прошение, и община направляет его саратовскому губернатору, ходатайствовавшему за монастырь перед Сенатом. Сенат к радости обители выносит положительное решение.

На 1887 г. здесь подвизаются 9 монахинь и 7 послушниц. Увеличивалось число сестер, выполнявших массу обычных крестьянских обязанностей – они пахали, косили, рубили дрова и даже ловили зайцев. Насельницы устроили приют и начальную одноклассную школу для девочек, а продолжалось обучение последних в церковно-приходской школе при Казанской церкви в сл. Каменный Брод. Девочек учили золотошвейному мастерству. После строительства первых зданий приступили к строительству соборного Троицкого храма по проекту архитектора И.И. Готгарта. Холодная, однопрестольная, церковь без колокольни была построена на пожертвования П.И. Персидского по некоторым данным в 1879 г., а освящена 17 сентября 1895 г. саратовским епископом Николаем. В сентябре 1894 г. сюда направляется владыкой безместный священник Михаил Малов вместо выведенного за штат о. Мануила Мысовского. В 1892 г. здесь числятся 19 монахинь и 5 послушниц, на 1897 г. - настоятельница Сусанна, 3 мужчины и 4 женщины духовного звания и 127 сестер (по другим данным, в конце века здесь проживали одна схимонахиня, одна монахиня и 147 сестер).

Укрепление духовной, хозяйственной и людской базы общины привело к рассмотрению дела по переименованию Каменно-Бродской женской общины в общежительный монастырь с именем Белогорского Николаевского. Но вернулись к этому вопросу позже - лишь в 1903 г. духовные власти утверждают название смену статуса общины и название Белогорский Свято-Троицкий монастырь.

Матушка Сусанна управляла обителью в 1894-1908 гг., и в 1904 г. была удостоена игуменского сана за свои заслуги (ввела строгий устав). Настоятельницей общины с 1895 г. стала монахиня Сусанна (с 1904 г. - игуменья). Рачительная хозяйка привела в порядок хозяйственную и духовную жизнь монастыря и упрочила его положение в глазах местного населения. На 1901 г. община состояла из 161 сестры, капитал общины составлял 5700 руб.

Последней управительницей монастыря стала монахиня Еннафа, при которой число сестёр достигло 170 человек. В школе на 1911 г. обучались 19 девочек и 1 мальчик. Преподавание в ней велось по программе школ грамоты. Священнику предоставляли дом и годовое жалованье в 500 руб.

Имелись в обители больничная палата, аптека, фельдшерица. Некоторые насельницы даже уходят с началом I-ой Мировой войны с сёстрами милосердия на фронт, а весь монастырь активно собирает пожертвования для солдат.

По страховой описи 1910 г. монастырь имел два каменных храма: Скорбященскую церковь и соборную церковь во имя Святой Троицы, а так же часовню с жилым помещением.

Община получила статус монастыря по указу государя и Синода от 8 октября 1903 г. Этому поспособствовали большие владения – много земли (монастырю принадлежало 611 десятин 920 кв. сажен, в том числе персиковая и ореховая рощи), крепкое хозяйство, мельница, кирпичный завод. Большим было и население, так, на 1913 г. здесь жили 38 монахинь и 183 послушницы. Двое или трое насельниц должны были в июле 1913 г. проходить обучение на миссионерских курсах в Саратовском Кресто-Воздвиженском женском монастыре, где из них готовили книгонош-распространителей духовно-просветительской литературы.

Известны имена нескольких старших сестёр обители, подписавшихся под страховыми описями в 1910 и 1913 гг. Благочинной тогда являлась сестра Марианна, казначеей - Таисия, экономом - Капитолина и ктитором - Евлампия. А 29 декабря 1914 г. последовал указ Синода за № 20689 об утверждении монахини Еннафы в должности настоятельницы с возведением её в сан игуменьи. Ко дню Святой Пасхи указом Саратовского владыки от 14 марта 1915 г. монастырский священник Симеон Туркин награждается скуфьёй. Дело в том, что 7 февраля и 21 марта 1915 г. этот батюшка присоединил к Церкви 5 старообрядцев.

Буквально через 2 месяца после награждения священника-миссионера епископ Саратовский и Царицынский Палладий лично посещает обитель вместе с благочинным женских монастырей архимандритом Филаретом. Владыка 21 мая освящает часовню, построенную в версте от ограды.

Обитель считалась достаточно зажиточной - один только иконостас Свято-Троицкого храма оценивался в 10 тысяч руб. Иконы с ризами для двухъярусного престола заказывали в Царицыне в иконописной мастерской купца В.Рысина. Очевидцы якобы видели здесь иконы руки Андрея Рублёва. По рассказу Л. Поповой, до революции жители Ольховской волости услышали о явлении в меловых горах иконы Божией Матери, и пошли к этой пещере. Здесь собралось множество людей со священниками, молившихся о том, чтобы икона вышла из пещеры к народу. Молитвы сбылись, икона вышла, и её занесли в храм с. Ольховка, поместили в золотой киот. Последним священником Белогорского монастыря был Симеон Туркин, сын которого рассказывал, что пещеры, доступные ныне для паломников, созданы неким монахом в знак покаяния.

Настали богоборческие времена, и монастырское имущество было национализировано. Чтобы продлить существование обители, насельницы организовали, как это часто происходило, сельскохозяйственную общину с названием «Артель усиленного труда». На июль 1923 г. она даже имела устав, но сведений о ходе своей деятельности в подотдел кооперации Царицынского губернского земельного управления монахини не представляли.

В Волгоградском Государственном архиве хранится документ со следующей резолюцией одного из новых начальников: «…предложить принять срочные меры к ликвидации этих религиозных общин, даже и тех, которые … успели получить юридическое оформление, на предмет своего существования». Чиновники Сталинградского уездного финансового отдела собрали со всех 65 монахинь подписку о том, что они отказываются от проживания в монастыре и обязуются освободить их к 1 февраля 1928 г. (насельницам предложили платить за «квартиры» в созданной ими же обители по 323 руб. 84 коп. в месяц). Но существует и другая версия закрытия монастыря. По рассказам местных жителей в 1927 г. власти приказали монахиням во главе с монахиней Еннафой в три дня удалиться отсюда, оставив всё для устройства коммуны. Матушка Еннафа с несколькими сёстрами закрылись в храме, а когда красноармейцы взломали дверь, то не нашли ни монахинь, ни церковных ценностей (исчез даже самый большой колокол). Часть монахинь разбрелась по окрестным сёлам, оставшихся погнали по этапу в Астрахань. На дворе стоял студёный ноябрь, а тёплые вещи сёстрам взять не разрешили, в итоге до Астрахани добрались лишь 12 из 90 монахинь. Коммунисты застали ломившиеся от продуктов погреба, но не нашли практически ничего из церковной утвари. Возможно, утварь была сокрыта сёстрами на втором нижнем ярусе местных пещер (по преданию ярусов было три). Как указывают некоторые исследователи культовых пещерных комплексов, например, Ю.В. и К.Э. Полевы, вопрос о наличии других ярусов остаётся дискуссионным. Но, по словам старожилов, ранее из самого храма или других построек обители можно было пройти в меловые пещеры, по пути миновав даже подземный ручей. Также они описывали подземную залу, куда попадали через колодец первого яруса, и в центре которой находился выточенный из мела круглый стол. Вокруг стола из мела были выточены сидения, в его центре находилась выточенная также из мела большая чаша с маслом или святой водой, а по краям стояли небольшие чаши с маслом (очевидно лампады). По воспоминаниям стариков в ходах были келии, в которых подвизались затворницы.

Лабиринты строились таким образом, чтобы в случае опасности их можно было затворить. Находили в них, по словам местных жителей, даже замурованную лодку. Но здесь и терялись, бывало, дети, откапывавшие старые входы в подземелье. Сохранились десятки автографов, как хулиганов или туристов, так и верующих или монахинь дореволюционного времени. На дне же колодца, уходящего на второй уровень, видны залежи песка. Сегодняшние послушники монастыря эпизодически расчищают колодец, находя здесь старые куски воска, обломки медной кружки для сбора пожертвований, монетки начала XX в. и т.п. вещи.

В 30-е годы монастырь находился в заброшенном состоянии, но, по рассказам местных жителей, здесь скрывались несколько монахов. Когда в 1935 г. мимо обители проходил маршем полк НКВД, то активисты донесли об этом. Но подошедших чекистов встретили пулемётным огнём с колокольни, они не смогли перелезть высокую стену и отошли. Поставив на меловых горах над обителью орудия, коммунисты обстреляли её и захватили, но нашли только офицерскую белоказачью форму. Подземные ходы они закидали гранатами. Но и сейчас на территории монастыря наблюдаются периодические просадки грунта, на линии от монастырских зданий к пещерам в 1996-1997 гг. проваливалась техника. За монастырским кладбищем также открылся провал, подразумевающий подземные пустоты.

Позднее были разрушены храм и многие здания монастыря. На территории обители в здании крестильни разместилась МТС с парком тракторов, а в здании трапезной держали скот. Во время войны здесь устраивают госпиталь, а после – государственный конезавод.

Возрождение началось с приездом сюда 20 августа 1991 г. архиепископа Волгоградского и Камышинского Германа, привезшего сюда иеромонаха Савву. Сейчас оставшиеся 6 зданий восстановлены, действует и церковь в одной из построек. В ней хранится чудотворная икона Пресвятой Богородицы «Всех Скорбящих Радости». На кирпичах сохранившейся части ограды можно увидеть надпись «М.С.С.» (монастырь святых сестёр), а на уцелевшем надгробном камне следующие слова: «Под сим камнем покоится настоятельница Каменнобродской женской обители монахиня Афанасия, в миру - Марфа Николаевна Филиппова». Эта подвижница умерла в возрасте 68 лет, 52 из которых отдала служению Богу и людям.

Котовское отделение нефтяной компании «ЛУКОЙЛ» помогло отделать вход в пещеры, возведя надвратную часовенку и смотровую площадку. Получить хотя бы краткое представление о сегодняшнем состоянии пещер можно из работ исследователей-спелестологов К. Э. и Ю. В. Полевых: «Пещеры при монастыре… имеют вход с восточной стороны, разветвление ходов соответствует четкой ориентации по сторонам света. Сами пещеры также занимают весьма удачное стратегическое положение, что неоднократно констатировалось исследователями на других примерах для данной категории памятников. От входа просматривается обширная открытая местность, склон достаточно крут, а возможный выход в балку, по другую сторону холма, давал возможность максимально полного контроля местности. От входа в пещеры идут три основные галереи в северном, южном и западном направлении, выход ориентирован на восток. Первый ярус представляет собой пещерный комплекс общей протяженностью около 200 м. По воспоминаниям старожилов из них был выход в балку по другую сторону холма. Этот выход не обнаружен. Так же среди местного населения распространены мемораты о существовании второго яруса, который шел до с. Ольховка, Михайловка и т.д.».

Привлекают множество верующих и несколько святых источников с различной на вкус и запах водой - от сероводородной до серебряной. Охраняют монахи и старинные дубы с величиной крон у некоторых более 20 м., высота - 15 м., а диаметр стволов - 2 м.

Количество монахов и трудников колеблется от 10 до 20 человек. В подсобное хозяйство входят коровы, свиньи, куры и утки, а также поля с подсолнечником и ячменем (ранее монастырю помогали фермеры, но сейчас это сотрудничество прекратилось). Обитель также взяла на свой баланс и переданное епархии здание бывшей пекарни в с. Солодча для перестройки его под храм. Планируется газификация монастыря.